и возгласы «Христос воскресе» на японском и русском языках

В Великую субботу 1895 года накануне пасхального богослужения в токийском кафедральном соборе будущий ректор Токийской духовной семинарии Иоанн Иакимович Сэнума обращался к православным христианам Японии с такими словами: «Братья и сестры! Как может не хотеться спать, когда ночь приближается к рассвету?.. Се, в темной ночи становится все пустыннее и пустыннее, и редкие огоньки в ночи все сложнее увидеть. Но приходит определенный час – на вершине холма Суругадай постепенно возникает жизнь. Через некоторое время в соборе, с высоты которого можно обозревать весь город, зажгутся тысячи свечей, и здесь можно будет совершенно забыть о ночи… Токио и все японское государство все еще продолжает уныло спать в почти кромешной темноте, потеряв свет Духа среди иноверия и безверия тьмы, и это становится образом их пребывания не с нами, а где-то вдали. Сейчас мы вспоминаем страдания и погребение Спасителя и поем тропарь Воскресения, которое мы будем праздновать уже очень скоро. Какой момент чрезвычайного душевного волнения! В нескольких словах невозможно описать то, что происходит теперь в наших сердцах.

Отступает все ненужное, и внутри нас появляется что-то самое истинное, настоящее… Мы вспоминаем историю страстей Спасителя и приветствуем время Его воскресения, тем самым мы обращаемся к горе Голгофа и храму Гроба Господня в далеком от Японии Иерусалиме. Благодаря Божиим щедротам, мы имеем невыразимое счастье с теплотой поклоняться этим живым свидетельствам Страстей и Воскресения, освещающим весь человеческий род».

Через несколько лет, в 1905 году, православные японцы прислали своим русским собратьям по вере, находившимся в плену в чужой стране, пасхальное приветствие: «Возлюбленные братья о Христе! Примите поздравление от православных христиан юной Японской Церкви с пресветлым праздником Воскресения Христова. Во свете сего праздника мы обращаемся к вам. В этом свете, свыше сияющем, исчезает различие народностей. Вошедшие в круг сего сияния уже не суть иудей или еллин, русский или японец, но все одно во Христе, все составляют одну семью Отца Небесного».

А еще сто лет спустя, в 2006 году, православные верующие из Европы, побывавшие в этот светлый день в одном из приходов Японской Православной Церкви, с удивлением говорили: «Мы не понимали слов молитв и песнопений на японском языке, но, участвуя в богослужении, ощутили, что встретили настоящую Пасху!» Каким же был праздник праздников в Японии во время зарождения там Православия и как отмечают Пасху в наши дни?

Впервые пасхальное богослужение в Японии было совершено в возведенном в 1859 году в Хакодатэ консульском храме Воскресения Христова. Два года спустя именно сюда на смену ушедшему за штат священнику Василию Махову и был назначен молодой иеромонах Николай (Касаткин). «Хакодатэ – мать наших церквей, – писал архимандрит Сергий (Страгородский, будущий патриарх) в 1898 году. – Здесь тридцать семь лет тому назад преосвященный Николай первый раз ступил на японскую почву, здесь крещены первые наши христиане, разнесшие потом весть о Христе по всей Японии».

В 1871 году в Хакодатэ на пасхальное богослужение пришли не только русские, но и семь японцев. На следующий год здесь впервые Японии прозвучал пасхальный колокольный звон, что стало поводом для преследований и даже тюремного заключения и допросов некоторых христиан, в том числе и детей. А в 1873 году Светлое Христово Воскресение в Хакодатэ славили уже 156 человек. В то время служба совершалась в основном по-русски, только отдельные песнопения и ектении звучали на японском языке. В 1871 году в Токио был приобретен участок земли для русской духовной миссии. Богослужения в первое время проходили в домовом храме в здании для причта.

Сергий Седзи так вспоминал о своем первом посещении храма совсем еще маленьким мальчиком: «Вдруг услышал я звон колокольчика, доносившийся до меня через коридор каменного здания миссии. "Этот звон, конечно, к чему-нибудь призывает”, – подумал я и вижу, что жители здания все вышли из своих комнат и идут по одному направлению. Это меня заинтересовало, и я вслед за ними вошел в здание миссии. Я прошел коридор и вышел в сени главного входа в миссию. Оттуда люди по большой витой лестнице поднимались во второй этаж… Дверь налево, самая большая, была отворена настежь; но я сперва сквозь эту дверь увидел только белый потолок, потому что около нее толпились люди. Но я не долго думая со смелостью ловкого мальчика пробрался сквозь толпу и очутился в следующей комнате. Вижу: комната обширная, и в ней царствует полная тишина, несмотря на множество народа, сидящего на полу. С правой стороны, от одной стены к другой, расставлен ряд портретов и картин (как тогда показалось мне), а над ними еще другой ряд. За этими картинами нужно предполагать еще комнату, ибо они не в потолок упираются, и он за ними продолжается. Эта обстановка со всеми ее подробностями, в которые я жадно всматривался, сильно поразила меня своей совершенною новизной и загадочной для меня таинственностью».

Плащаница в храме Преображения Господня в Саппоро.
По-японски написан тропарь «Благообразный Иосиф…»

С 1884 года в течение семи лет в миссии возводится величественный собор Воскресения Христова, способный вместить тысячи верующих. На Пасху 1891 года все жители Токио могли услышать торжественный звон восьми колоколов нового православного собора. В честь Воскресения Христова были освящены церкви еще двух приходов Японии: Отару (остров Хоккайдо) и Кэсэннума (северо-восток острова Хонсю).

Пасхальное богослужение в Токио совершалось на японском языке, однако к окончательной шлифовке полного перевода Цветной Триоди святитель Николай и его помощник – православный переводчик Павел Накаи приступили только в 1902 году. К этому времени уже были закончены полный перевод Евангелия (1901 год), служба первой седмицы Великого поста и сокращенная служба на каждый день Страстной седмицы. «Когда будет переписано, все еще раз прочитаем, и – в печать! Вечером начат перевод Пентикостариона. Благослови Боже!» – запишет в своем дневнике епископ Николай 25 апреля/8 мая 1902 года. Через год архипастырь с удовлетворением отмечает результаты ежедневной многочасовой работы: «Принесли из переплета Пентикостария двести экземпляров и пасхальной службы пятьдесят экземпляров для скорейшей рассылки по церквам. К Пасхе, конечно, во все церкви поспеет» (17/30 марта 1903 года). Изданная в 1903 году сокращенная Цветная Триодь содержала 568 страниц крупного формата.

«В ночь до пасхального богослужения миссийский дом, по обычаю, полон людьми, их шумом и движением. В крестовой церкви приходы соперничают в украшении… куличей и яиц. В соборе перед плащаницей тихо читают Деяния…

За четверть часа до 12-ти начинают убирать плащаницу, в 12 часов ровно начинается богослужение. Читается только начало повечерья. Потом открываются царские врата, поют "Воскресение Твое Христе Спасе”, и совершается крестный ход вокруг собора. Когда после литии входят в собор, он полон светом паникадил, и начинается совершение чудной пасхальной заутрени. На небе, конечно, в это время еще радостней празднуют Воскресенье Христово, но и на земле хорошо бы было, если бы почаще давалась людям вот такая радость, которую вот сегодня испытывали они, как и всегда испытывают в этот день и в эту заутреню и следующую за ней литургию… Кончилось все богослужение в половине 4-го часа», – пишет архиепископ Николай о Пасхе 1908 года в токийском соборе. По обычаю, после литургии архипастырь дарил каждому прихожанину по пасхальному яйцу (в разные годы бывало роздано от 600 до 1000 яиц). Затем происходило торжественное разговенье, после – поздравление учащихся и преподавателей школ миссии, визиты к членам посольства и русским жителям Токио, а уже вечером – служение пасхальной вечерни.

К 1911 году святитель Николай и Павел Накаи подготовили полный текст Постной Триоди и приступили к исправлениям и доработке Цветной Триоди. «Продолжается исправление Пентикостария» (8/21 октября 1911 года); «Переводили не доконченные прежде переводом Марковы главы, что помещены в конце Пентикостария» (1/14 декабря 1911 года); «Пентикостарий готов к печати, кроме трех нечитанных тетрадей, которые запоздали переписать» (12/25 декабря 1911 года) – такую хронику переводческой работы можно восстановить по дневникам святителя Николая. Однако тяжелая болезнь помешала ему завершить почти законченный труд. Дневниковые записи обрываются 9 января 1912 года. Читая воспоминания епископа Сергия (Тихомирова) о последних днях архиепископа Николая, невозможно не удивляться стойкости равноапостольного миссионера и его желанию продолжать переводческую работу.

В один из вечеров епископ Сергий (Тихомиров) зашел в госпиталь проведать своего наставника: «Пред окном комнаты небольшой столик… на нем японские рукописи, тушечница, кисти, пред владыкою – славянская Триодь… Накай читает японский перевод… По другой тетради следит за читаемым владыка… Временами останавливаются, вставляют запятую… Владыка в золотых очках, бодрый… Кто бы мог сказать, что это приговоренный к смерти старец?»

Через несколько дней, 16 февраля 1912 года, архиепископ Николай (Касаткин) отошел ко Господу. После кончины святителя Николая последние тетради с его работами по переводу Цветной Триоди были утеряны, и сейчас Японская Православная Церковь пользуется лишь сокращенным переводом 1903 года.

Праздник Пасхи всегда был самым важным для каждого православного японского прихода: в поздравительных телеграммах и письмах, направляемых в Токио изо всех церквей, отмечалось, сколько верующих присутствовало на службе, какие важные события произошли в эти дни.

Михаил Мицудзава Норимаса и Стефан Нобата Соити во время пасхального крестного хода в приходе Ханда
«О. Андрей Метоки, высланный военным начальством из Хакодатэ и пребывающий в селении Арикава, пишет, что там пред Пасхой у него было восемь крещений, а в Пасху на богослужении больше пятидесяти человек. Значит, для Арикава счастье, что ему пришлось жить там: тамошняя Церковь и умножится, и воспитается; с ним же там и катихизатор Исайя Мураки, обреченный на одну с ним участь временного заточения в Арикава», – такое письмо читал святитель Николай в 1904 году.

«Александр Мурокоси пишет, что посещение о. Романом Кусиро очень утешило христиан, особенно тем, что он отслужил там литургию: это была первая литургия в Кусиро; пишет также, что война там нисколько не служит к обеспокоению христиан: все совершенно так же, как в мирное время. В Пасху богослужение было, по обычаю, с полуночи, собралось на него более пятидесяти христиан», – сообщали из другого православного прихода.

А когда в приходе Хамамацу пожар уничтожил временное здание церкви, новый храм был построен специально к празднику Пасхи. В четверг Светлой седмицы было совершено торжественное освящение: «Сын доктора Моисея Оота из Хамамацу, гимназист Алексей, по поручению родителей приходил рассказать, как праздновалось там освящение церкви 1-го мая. Освящал о. Матфей Кагета; собралось на праздник сто десять христиан, в том числе были все катихизаторы ведения о. Матфея; певчих было пятнадцать человек, управлял ими Стефан Такеиси, прибывший для того из Тоехаси; пели на два голоса, предварительно хорошо спевшись. К часу пополудни было закончено освящение и литургия, потом все отправились в гостиницу с садом и праздновали там речами, трапезой… Гости из других церквей возвратились по домам на другой день».

На Пасху в Японии случались и настоящие чудеса. Вот рассказ об удивительном исцелении в Нагоя: «Не так давно пришли сюда издалека креститься родители ученика в Катихизаторской школе… и принесли и маленькое трехлетнее дитя и рассказали, что они считают это дитя исцеленным силою Божиею; они, еще будучи язычниками, и не знали, как праздновать прошедшую Пасху, приготовили однако моти [рисовые лепешки] и расположились праздновать молитвой, но перед Пасхой дитя захворало и лежало при смерти, так что уже отчаялись в жизни его, между тем наступила пасхальная полночь; они сказали сами себе: "Болезнь дитяти все же не должна им мешать помолиться”. И лишь только расположились вознести из своего еще не освященного благодатию крещения, но усердно верующего сердца молитву Воскресшему Спасителю, как среди молитвы дитя позвало мать, уже отчаявшуюся прежде слышать от нее слово в сей жизни, а через три дня было совсем здорово».

В наши дни пасхальное богослужение так же торжественно, как во времена святителя Николая. В Великую субботу совершается вечерня с 15 паремиями и литургия святого Василия Великого. Примерно с 9 вечера читают Деяния. Само пасхальное богослужение начинается в разных храмах в 23.00 – 23.30 и продолжается до 3 часов ночи. Иногда в сам праздник совершается еще одна, поздняя литургия.

Многие пожилые прихожане очень радуются возможности участвовать в ночной службе. В годы Второй мировой войны, когда ночью совершались воздушные налеты, в городах гасли все огни и совершать богослужение, а тем более идти крестным ходом со свечами было запрещено. Поэтому пасхальную литургию в то время служили только днем.

На Светлой седмице в крупных соборах стараются совершать литургию каждый день, но в большинстве приходов Японии службы бывают, как и всегда, только в субботу и воскресенье. Перед Пасхой прихожане вместе готовят праздничную трапезу, украшают и благоустраивают храм, чтобы он мог вместить большее, чем обычно, число верующих: в Японии так же, как и в России, на Пасху и Рождество в православных храмах количество молящихся в десятки раз больше, чем в обычные воскресные дни.

В светлый день Христова Воскресения в 69 православных храмах Японской Церкви вместе молятся и японцы, и верующие из других стран. Евангелие от Иоанна и праздничный тропарь звучат на множестве языков: греческом, русском, английском, румынском, сербском, болгарском, грузинском.

Приходы Японии разделены на 20 благочиний, в каждом из которых один священник окормляет три-четыре храма. Поэтому в основном храме пасхальное богослужение совершается ночью в сам праздник, а в приписных храмах – днем в воскресенье Фоминой недели.

Ощутить причастность Церкви Христовой в пасхальную ночь особенно удается в обычных японских приходах, где в этот день собирается 100–300 человек. В будни Страстной седмицы в церквях не столь многолюдно, поэтому ежедневная молитва не прекращается только благодаря усердию хора и клира основного храма благочиния.

Но вот совершен чин погребения плащаницы и крестный ход в Великую пятницу, наступает Великая суббота, и в приходах становится все оживленнее. В пасхальную ночь прихожане за несколько часов до службы приходят в трапезную, называемую «домом для собраний верующих». Каждый приносит угощение к общему столу, красиво выкладывает куличи и пасхальные яйца. Приход – это одна большая семья: слышны обычные разговоры о здоровье, о работе, о детях, об общих знакомых, и все откровенно делятся своими новостями. Время подходит к 11 часам вечера, начинается исповедь, а около полуночи – торжественное богослужение. Во время службы все сосредоточенно молятся; семилетние мальчики-алтарники прислуживают до окончания литургии и выглядят совсем неуставшими.

В храме Воскресения Христова в Хакодатэ – первой православной церкви Японии – прихожане преимущественно одни японцы. На службы приходят и русские студенты открытого здесь 10 лет назад филиала Дальневосточного государственного университета, и сотрудники хакодатского отделения российского консульства в Саппоро. Иконостас храма сохранился со времени Ямасита Рин. Около трех лет назад в Болгарии была написана икона святителя Николая Японского специально для прихода Хакодатэ.

После пасхальной литургии и возгласов «Христос воскресе» на японском и русском языке протоиерей Иов приносит огромную корзину яиц и раздает каждому прихожанину, подходящему к кресту. Вспоминаются дневниковые записи святителя Николая Японского, и очень хочется, чтобы в этом году в Хакодатэ было роздано пусть не 1000 или 600, но хотя бы 300 яиц. Праздничная трапеза продолжается до 6 часов утра, а всего через несколько часов начинается поздняя литургия.

Интересно, что хотя слово «воскресение» переведено на японский язык подбором соответствующего японского понятия «фуккацу» («восстание, восстановление, воскресение»), само слово Пасха на японском передается транслитерацией и звучит так же, как и на славянском языке «Пасха». Так святитель Николай хотел сделать отличие между католической пасхой (Easter) и Пасхой православной. Этот же переводческий прием был применен и при транслитерации имени Христос: вместо католического «кирисуто» (Christ) было использовано греческо-славянское звучание, транслитерированное как «харисутосу».

И в ответ на возглас «Харисутосу фуккацу» (Христос воскресе) все верующие Японской Православной Церкви в эти дни единодушно восклицают: «Дзицу-ни фуккацу» (Воистину воскресе).